Врач мнется, потеет, постоянно утирает испарину замусоленным платком с высокого и морщинистого, натертого до блеска "ученого лба", такой бывает у всех профессоров в серьезных научных центрах, которые Скуало никогда не посещал вживую, но - как и все - видел в американских фильмах. Причина чужой паники не совсем понятна, эмпатичность не в списке талантов варийцев, и все же при виде такого яркого проявления тревожности становится не по себе. Скуало отстраненно замечает, что у мужчины дрожат колени с ладонями, а ведь тот умудрен жизненным опытом и, должно быть, повидал немало за время работы с мафиозной Вонголой, так что же столь сильно его напугало?

Интересно, насколько плохие те новости, что бедолага пытается донести до варийского капитана, слепо пялющегося куда-то над плечом дрожащего специалиста медицинских областей. Там, в глубине комнаты за непроницаемой ширмой всё же можно угадать силуэт человека, сидящего в постели со спущенными к полу ногами: кажется, что Занзас не постарел ни на секунду с того самого момента, как оказался в плену волшебного льда, когда для окружающих пролетели долгие восемь лет.

Скуало хмурится, целиком сосредоточенный на фигуре босса. Отсюда сложно рассмотреть его лицо, но - по крайней мере - он живой, он очнулся, он при памяти! И неважно, как сильно он отморозил себе почки, печень и прочие причинные места, в их распоряжении все связи мира, среди которых обязательно найдется тот, кто исцелит даже тиф с чумой.

Смысл услышанного от него ускользает. Какие-то термины, предположения, никакой конкретики. Единственное, что понятно, так это то, что ничего не понятно. Врачу никогда не доводилось сталкиваться ни с чем подобным, поэтому он хочет провести дополнительные тесты и обязательно созвать ученый совет, чтобы проконсультироваться с научными коллегами, но этот вариант заведомо нереален. Необходимо сохранить состояние очнувшегося наследника Девятого в тайне, по крайней мере - прямо сейчас. Скуало знает, что может доверять этому напуганному человечку, тот не раз штопал и подлечивал членов вонгольских (и варийских) отрядов, давно являлся членом семьи и поверенным лицом Варии, умел хранить тайны и не распространяться об увиденном, но..

"Дело серьезное. Никому ни слова."

Скуало хочет сказать это тоном, не терпящим возражений, но вместо этого делает шаг, и еще один, и еще - а после срывается на короткий бег, заканчивающийся возле чужой постели. Тяжело дыша, будто за секунду рванул на стометровку, отдергивает тяжелый балдахин, с ужасом ожидая увидеть что угодно, от физических до психологических отклонений, заметных и невооруженным взглядом, однако с Занзасом будто бы все в порядке. Он выглядит немного уставшим и потерянным, будто оглушен и не понимает, где находится, но это и неудивительно после всех этих лет.

- Постойте! Личные контакты все еще преждевременны, ему необходим..
- Заткнись! - Скуало грубо обрывает чужое блеяние и рывком склоняется к лицу босса, заглядывая в алые глаза в попытке отыскать ответы на свои вопросы. Что бы с ним не случилось, нет ничего непоправимого! Уже к вечеру со спешно прерванной миссии вернется Луссурия, осветит своим великолепием каждого в этой комнате, и им всем полегчает. Трясущемуся доктору полегчает, контуженному Занзасу полегчает, и даже ему, Скуало, тоже полегчает. По крайней мере, так он обещает сам себе, стараясь не цепляться взглядом за рваные шрамы, протянувшиеся через молодое лицо. С высоты прожитых лет босс кажется ему совсем юным, совсем неизменным, и это будит в нем подростковую ностальгию.
Опускаясь - почти падая - на колено (просто потому, что ноги делаются ватными), ловит чужие ладони, крепко сжимая к руке.
- Занзас. Теперь все будет в порядке. Главное, что ты очнулся.

- Вы не понимаете, - нарушая момент, трагично шепчет врач. Мистер как-его-там всерьез рискует отправиться ногами в окно, если не закроет свой рот сию секунду. И все же, вопреки здравым желаниям прирезать докторишку, Скуало отчего-то продолжает слушать, не отрывая взгляда от обезображенного шрамами лица. - Он не помнит.
Пф. Да нет. Что за бред? Как такое можно забыть? Для Занзаса, должно быть, и минуты не прошло с тех пор, когда они всей Варией восстали против правления занудных старикашек и устаревших обычаев. Понятное дело, с этими отросшими до пола патлами прежнего Скуало сложно узнать, но когда босс увидит всех остальных, то непременно всё вспомнит! Нужно лишь немного времени.
- Кора головного мозга повреждена, серьезно нарушен обмен нейронных связей. Из-за длительного пребывания в вегетативном состоянии, очевидно, произошло кислородное голодание, вызванное нарушением кровоснабжения тканей головного мозга и интоксикацией различными продуктами жизнедеятельности. Прогресс деградирующий, я не берусь сказать, как быстро произойдет отмирание клеток мозга, но пока я не вижу способов быстро это исправить или остановить.

В ушах слабо звенит, и постепенно звон вытесняет звуки чужого голоса. На свою беду, Скуало неплохо разбирается во всяких вещах, отличных от написания отчетов и отрезания голов, чтобы осознать реальное положение дел. Страх перемешивается со злостью и извержением вулкана детонирует где-то в желудке, с немыслимой скоростью поднимаясь до головы, разбегаясь по венам. Вспыхивая, он яростно хватает босса за плечи и с силой встряхивает в попытке вывести из оцепенения и посмотреть, наконец, на себя.
- Да блядь! Скажи хоть что-то! Занзас!
Всё это неправда. Неправда. Неправда. Всё обязательно наладится, босс сейчас как следует продышится и напитается лечебными солнечными лучами, а после вернется к норме, вновь будет прежним, всё тем же импульсивным и амбициозным мальчишкой, полным злых идей и смелых планов, каким Скуало его запомнил.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0016/02/3b/14/373840.jpg[/icon]